Массачусетс с его интеллектуальным Бостоном и Гарвардом считают ведущим штатом Новой Англии. Зажатый со всех сторон другими штатами (Нью-Йорк, Вермонт, Нью-Хемпшир, Род-Айленд, Коннектикут), он широким раструбом словно прорывается к океану, раскрывая причудливо изогнутой косой объятия всем мореплавателям мира. “Воротами Новой Англии” окрестили его американцы, отдавая дань уважения и памяти своей истории. Нет, наверное, такого человека в Штатах, кто не знал бы, что именно здесь в ноябре 1620-го высадились первые переселенцы-пилигримы.
Британский трехмачтовый торговый галеон “Мэйфлауэр” длиной всего 19,5 м отправился в плавание из английского порта Плимут. На его борту было 102 пассажира, включая женщин и детей. За 57 дней корабль пересек Атлантический океан и, встал на якорь на верхней оконечности мыса Код, а оттуда уже подошел к материку, где прибывшие основали свое первое британское поселение, разумеется, назвав его Плимут.
Как напоминание о тех днях “Мэйфлауэр” стоит у причала Плимута и сегодня. “На берегу залива вы увидите корабль, на котором первые пилигримы прибыли на этот американский берег в 1620 году”, – вещает туристический проспект. На самом же деле тот первый корабль был разобран на топливо. От него не сохранились даже чертежи.
И все же “Мэйфлауэр-2” не макет, не стационарный музей, а самый настоящий полноценный трехмачтовый барк, вполне заслуживающий уважения, поскольку он не только воспроизвел облик легендарного судна, но и ни в чем не отстал от своего прообраза, повторив его трудный путь из Англии (где был создан) в Америку. Если не считать конечно, что он помоложе – на три с лишним века.
На суррогатную достопримечательность организуются платные экскурсии. Туристов встречают очаровательные девушки с британским выговором, приезжающие из Англии на летние каникулы поработать “пилигримами”, разыгрываются театральные сценки, воспроизводящие события тех лет. Все одеты в костюмы первой половины XVII века и ведут себя так, будто слыхом не слыхивали про все, что произошло после 1620 года. По праздникам корабль-музей снимается с якоря, распускает паруса и берет курс на Провинстаун, что на мысе Кода, – к первой стоянке настоящих пилигримов.
Раз уж мы задержались в Плимуте, нельзя не вспомнить про другую его достопримечательнось, может быть, не такую героическую, но и не менее известную. Практически благодаря Плимуту штат Массачусетс занимает одно из ведущих мест в мире по... выращиванию клюквы. Из-за низкого, заболоченного рельефа почвы клюква тут растет практически везде, даже в городе, у самых домов. Но ее и специально разводят на плантациях.
Но вернемся к пилигримам. Три года спустя после основания первой колонии в Плимуте они начали строить второе поселение на мысе Энн (Cape Ann), назвав его Глостер. Первозданность неприветливой природы, скудная растительность, сумевшая кое-где пробиться сквозь песок, да замшелые валуны на фоне безбрежности океана и неба напоминали переселенцам север их родной Англии. Рыбы в океане было вдоволь, а отсюда, с мыса Энн, она особенно хорошо ловилась. Сильные, пронизывающие до костей ветры, особенно в зимнее время, заставляли людей складывать дома и глухие заборы из камня. Этот город с его теперь уже старинными каменными домами по сей день является центром рыбной ловли всего атлантического побережья США. Суровая красота мыса Энн не оставила людей творческих равнодушными – в Глостере возникло поселение художников и писателей, Rocky Neck Art Colony, самое раннее в стране.
А в 1630 году на реке Чарлз был заложен Бостон, до середины XVIII века остававшийся самым крупным городом Северной Америки. Но до Бостона у нас пока явно очередь не дойдет, поскольку упомянуть о нем вскользь - значит нанести почтенному городу кровное оскорбление.
Поездку на Cape Cod, тот самый, что первым встретил переселенцев, мечтает совершить хоть раз в жизни каждый американец. Его причудливые формы в своих узорчатых изгибах изысканны, как японская графика, если смотреть на него с самолета. В переводе с английского он означает совсем непоэтичное “мыс трески”, тогда как это скорее драгоценное ожерелье Массачусетса, его вывеска и фирменная марка. Правда, такое название пилигримы дали полуострову вовсе не за сходство с рыбой (самолетов ведь тогда еще не было), а за огромное количество трески в его прибрежных водах, которая “шла такими плотными косяками, что по ее спинам можно было пешком ходить по поверхности океана”.
Развитие туризма и использование Кейп-Кода в качестве курорта началось с 1848 года, после того как была построена железная дорога, соединившая его с Бостоном. К 1914 году закончили сооружение 20-километровогоканала – самого широкого в мире, соединившего заливы Cape Cod и Buzzards. Практически канал превратил восточную часть полуострова в остров, отрезав ее от материка. При ширине 150 м и глубине 10 м он свободно пропускает тяжелые грузовые суда и океанские лайнеры.
Но что интересно, долгое время мореходы не спешили воспользоваться таким удобным водным путем, экономящим время (часов на 25) и горючее, продолжая обходить весь полуостров по океану, что на 150 миль удлиняло их путь. Как выяснилось, собака была зарыта не в привычке, а в странной аномалии здешних мест. Время прилива и отлива в заливах, которые канал соединяет, почему-то не совпадает на целых 6 часов. Когда в одном заливе прилив, в другом начинается отлив. В результате морская вода устремляется в канал то с одной стороны, то с другой, не только создавая слишком быстрое течение, но и меняя его направление – явление для судоходства малоприятное.
Проблему, однако, удалось разрешить с помощью шлюзов, и теперь канал работает на полную мощность. Через канал наведено три арочных моста – один железнодорожный и два обычных. Чтобы не мешать проходу больших судов и яхт, все они вознесены на весьма впечатляющую высоту, эквивалентную 14-этажному дому, и имеют свободный пролет 165 метров. Мчась на машине по такому мосту, вполне можно ощутить себя птицей.
Кейп-Код – излюбленное место отдыха для жителей не только Новой Англии, но и ньюйоркцев, канадцев, гостей из Европы. Достаточно просто сказать “Кейп” (мыс), и все знают, что речь идет именно о нем. На Кейп-Коде 15 мелких городов, и все они с удовольствием принимают туристов. Помимо исторических мест и музеев, тут есть художественные галереи и студии, концертные залы и театры. А в Cape Playhouse, в Dennis, идут известные бродвейские шоу и спектакли для детей. Часто устраиваются праздники и фестивали, один из которых - Фестиваль клюквы в городе Harwich, большие гонки в Falmouth, а также ежегодная регата Figawi в Hyannis. Самые знаменитые курорты и пляжи с огромными дюнами расположены на той части полуострова, что обращена к открытому океану.
Вся северная часть Кейп-Кода, км 50 длиной, – пустыня с широкими пляжами, покрытыми тонким сыпучим песком, с единственным зеленым пятнышком Provincetown – “Провинциальный городок” (или коротко – P-town). Здесь в мирном альянсе живут и проводят время художники, писатели, артисты, рыбаки и приверженцы однополой любви. Последние в основном приезжают с материка в отпуск или на уик-энд – Провинстаун называют новоанглийской Меккой для секс-меньшинств.
На его центральной улице Commercial можно встретить древнюю старушку в мини-юбке и кокетливом парике, поющую в микрофон, как 50 лет назад, старые песни; мужчин, одетых в коротенькое, не закрывающее голых ног, женское платье, с макияжем и накладными ресницами, зазывающих посетителей в ресторанчики или на шоу. В кафе, барах, на улицах однополые влюбленные пары, нежно заглядывающие друг другу в глаза, в обнимку или держащиеся за руки, делают вид, что не замечают глазеющих на них залетных “формалов”.
“Вначале, когда они здесь только стали появляться, – рассказывает один местный житель, – их гоняли. Полиция даже за ними охотилась. Но среди них есть масса богатых и влиятельных людей, со своим лобби и связями в Вашингтоне. И их оставили в покое. Теперь на них никто не обращает внимания, и они прочно облюбовали Кейп-Код. Иногда даже свадьбы свои здесь играют...”
Но кто бы там его ни оккупировал – песок или неформалы, Провинстаун для американцев прежде всего место историческое. Именно здесь, на самой северной оконечности Кейп-Кода, в ноябре 1620-го высадились первые пилигримы, а потом уже, перебравшись туда, где сейчас Плимут, начали заселение материка.
В память об этой судьбоносной вехе в истории США здесь воздвигнута гранитная башня. Она видна даже из середины полуострова, поскольку стоит на вершине невысокого холма (высоких тут попросту нет). Но что меня приятно удивило – название того холма: “Арарат”! Идея лишь на первый взгляд кажется необычной и странной. К библейской горе Арарат пристал после долгих странствий по безбрежному океану Ноев ковчег; люди и животные, в нем укрывавшиеся, обрели наконец пристанище и спасение. Пилигримы, добравшись до Америки, видимо, испытали нечто подобное (кстати, из животных с ними на корабле были две собаки).
История Новой Англии и всего восточного побережья щедро украшена легендами о пиратском разбое – о знаменитом Эдварде Тиче, например, по прозвищу Чёрная Борода, или повешенном в Бостоне Джоне Квелче. Не умолкают слухи и о награбленных пиратами сокровищах, надежно спрятанных на берегах залива Массачусетс, на Кейп-Коде, Кейп-Энн и близлежащих островах, до сих пор не найденных и ждущих своего счастливчика.
Романтики-кладоискатели обшаривают дикие побережья, острова и океанское дно – от Карибского моря до канадской Новой Шотландии. А у жителей Новой Англии есть для этого особый стимул: редкая удача их предка и соотечественника, бывшего корабельного плотника Уильяма Фипса из Бостона, в руки которого в XVII веке попала карта с указанным местом затонувшего испанского галеона с сокровищами в трюме. И сокровища эти бостонский плотник в конце концов отыскал, честно поделившись ими с помогавшими ему герцогом Албемарлским и британским королем Яковом II.
Тонули в водах Кейп-Кода и корабли, тоннами вывозившие из Америки серебро и золото. Кое-что из того драгоценного груза удалось найти и поднять, но сколько еще “оброненных” человеком сокровищ бесславно врастает в дно Мирового океана! Их поиски не прекращаются, особенно теперь, когда на помощь приходит постоянно совершенствующаяся техника.
Рыбацкий поселок Труро разместился на тонкой косе, на восточной оконечности полуострова. Справа и слева вода. Причем справа - открытый океан. В этом месте под воздействием штормов и ветров береговая линия и прибрежные воды особенно изменчивы и коварны.
Американский писатель и мыслитель прошлого века Генри Торо, описавший в книге “Кейп-Код” свои три пешие прогулки по полуострову, рассказывает, что все поселки были созданы моряками, китобоями и рыболовами, но встречал он в них в основном только женщин. “В районе Труро, – пишет Генри Торо, – где больше всего выброшенных на берег судов, лучше не говорить о кораблекрушениях – там в каждой семье есть кто-то, кто не вернулся из моря.” А в 1849 году писатель сам стал свидетелем гибели корабля “Сент-Джон” с иммигрантами-ирландцами на борту. Неудивительно, что на полуострове так много старинных маяков и что один из самых мощных на атлантическом побережье, построенный еще в 1795 году, находится именно в Труро.
Зыбкая эфемерность и воздушность Кейп-Кода бросается в глаза даже при взгляде на карту. А причина, видимо, в том, что очертания полуострова постоянно меняются – под воздействием штормов, прибоя, ветров и течений, что заставляет картографов ежегодно переделывать карты, а жителей - испытывать дискомфорт и тревогу. Чей-нибудь дом, еще недавно стоявший в нескольких сотнях метров от берега, может вдруг оказаться на самом его краю, а то и повиснуть над обрывом.
Увы, песок – далеко не самая надежная почва под ногами. Ветры то наметают высокие дюны, перегораживая ток воде и образуя озера, то прорывают насыпи, превращая пресные озера в соленые заливы. И процесс этот не имеет ни конца, ни начала. Высокие холмы дюн находятся в постоянном движении, они в буквальном смысле ползают по полуострову, накрывают сады, проникают в дома, забираются на асфальтированные дороги, что небезопасно для водителей. Но такие мелочи жизни не останавливают тех, кто приезжает сюда отдохнуть и повеселиться.
На Кейп-Коде постоянно проживает около 200 тысяч человек, основным занятием которых является обслуживание миллионов отдыхающих и туристов, даже если это рыбаки, доставляющие в магазины и рестораны лабстеров и прочие дары моря. Только вот золотой сезон на полуострове быстротечен – улицы, пляжи, отели, кафе и рестораны пустеют, и коренным жителям ничего не остается, как впадать в этакую полуспячку в ожидании сезона следующего.
Комментариев нет:
Отправить комментарий